Нельзя понять истории без постоянного обращения к тем длительным периодам, с которыми мы то и дело сталкиваемся на опыте нашей собственной короткой жизни. Пять лет – это много. Двадцать лет – это горизонт для большинства людей. Пятьдесят лет – древность. Чтобы понять, как удар судьбы воздействует на то или иное поколение, надо прежде всего представить себе его положение и затем приложить к нему шкалу нашей собственной жизни. Так, почти все изменения гораздо менее ощутимы для тех, кто является их свидетелями, чем для тех, кто в качестве хроникера сталкивается с ними тогда, когда они уже превратились в характерные черты эпохи. Мы всматриваемся в эти события, отделенные от нас толщей в почти две тысячи лет, через неясные телескопы исследований. Мы не сомневаемся, что II и до некоторой степени III вв. христианской эры, по контрасту с тем периодом, что был до них, и большей частью последующих эпох, стали для Британии Золотым веком. Но к началу IV в. на это несовершенное, но тем не менее достаточно благополучное общество надвинулась тень. Ощущение безопасности твердо и решительно уходило из римской Британии. Ее граждане каждодневно чувствовали, что мировая империя, частью которой была их провинция, приходит в упадок. Для них началось тревожное время.

Лопата археолога, корректирующая и расширяющая познания историков, открытие и изучение раскопок, руин, камней, надписей, монет и скелетов, не применявшиеся ранее данные аэрофотосъемки представляют нам новые сведения, в которых нельзя сомневаться. Хотя основные представления XIX в. не опровергнуты, современные знания стали более точными, более конкретными и более глубокими. Тот упор на события, их причины и хронологию, который делали писатели-викторианцы, изменился, особенно после Первой мировой войны. События, излагавшиеся ими драматически, теперь смягчены или вообще больше не привлекают внимание историков. Множество твердых классификаций и четких определений располагаются в устоявшемся порядке. Мы движемся более мелкими шагами, но по более твердой опоре. Знаменитые книги, которые их авторы писали всю жизнь и оценивали как итоговые, сейчас считаются устаревшими, а новые заключения выводятся не столько из новых точек зрения, сколько из новых открытий. Тем не менее, несмотря на открытие множества новых фактов, история остается в своих главных положениях прежней, так как основывается на простых и понятных событиях.

С конца III в., когда римская цивилизация в Британии, так же как и угроза Риму, были в зените, начались вторжения варваров из Европы и с забытого острова на запад. Скотты, которых сейчас мы назвали бы ирландцами, и пикты из Шотландии с переменным успехом давили на вал Адриана, превратив ее фланги на обоих берегах в чаши огромных весов. В то же время саксы перебрались на баркасах через Северное море и густо заселили все восточное побережье от Ньюкасла до Дувра. Начиная с этого времени сельские жители Британии жили под постоянной угрозой внезапных жестоких и кровопролитных набегов с моря, сравнимых с угрозой с воздуха для современных народов. В последние годы из земли извлечено много доказательств тому. Все они подводят к одному выводу: жизнь на виллах, на которой основывалась римская оккупация, оказалась в опасности. Мы видим признаки страха по всей стране. Кроме крепостей вдоль восточного и южного побережий и системы галер на их базе, предпринимается множество новых мер предосторожности. Стены Лондона снабжаются бастионами, камни для которых берут из жилых домов, уже не нужных в условиях сокращения городского населения. Тут и там широкие римские въездные ворота сужаются наполовину с помощью новой кладки, еще одного доказательства нарастающей опасности. По всей стране нашли множество кладов монет, датируемых в подавляющем большинстве до 400 г. Над этим благополучным, спокойным, обустроенным миром нависло ощущение постоянной угрозы.