Еще в бытность правителя гуннов Роаса Аттила разработал свою первую имперскую программу, с учетом собственного опыта поездок, встреч и переговоров. У него были виды на обе Римские империи (время, проведенное в почетных заложниках, не прошло зря), но особенно на территории Западной Римской империи, управляемые из Равенны, и дунайские земли, находившиеся под властью Византии. Обстоятельства складывались так, что следовало торопить события: Аттиле стало известно о римских эмиссарах, которые предлагали дунайским племенам тайный или явный союз. В то время гуннские отряды открыто переходили на службу Риму, представители гуннской племенной верхушки становились советниками императоров в Равенне и Константинополе, на дунайских землях задерживались тайные римские гонцы с золотом. И тогда Аттила сумел убедить Роаса в необходимости предпринять ответные действия, и притом самые решительные.

Роас отправил Феодосию II гневное послание, с требованием прислать к нему полномочных послов, которым будут подробно изложены причины неудовольствия и сообщено, какая сумма компенсаций и какие гарантии позволят избежать войны. Феодосий согласился направить посольство в римский город Маргус в устье Моравы, где должна была состояться встреча с Роасом и его советниками. Переговоры назначились на начало ноября 434 г. Тем временем скоропостижно скончался Роас. Вожди и воины провозгласили «суверенными вождями» двух его племянников – Бледу и Аттилу. Официально Аттила провозгласил себя императором, королем гуннов только в начале 435 г. Но уже с самого начала самостоятельного правления иностранные партнеры величали Аттилу правителем империи. Послы Феодосия первыми обратили на это внимание и были вынуждены последовать общему примеру. Аттиле предстояло установить дипломатические отношения с римлянами, поскольку, как уже отмечалось ранее, он задумал покорить две первые нации в мире – римлян и вестготов. Посему не к лицу независимому правителю гуннов было встречаться с послами Феодосия в римском городе Маргусе, а лучше неподалеку от него, на моравской равнине на правом берегу Дуная. Послов ободрял тот факт, что переговоры предстояло вести с новоиспеченным королем, а не с матерым несговорчивым Роасом. Однако Аттила повел себя очень жестко: никаких уступок и сумма, которую римляне должны были заплатить, чтобы избежать войны; послам же на изложенные требования необходимо ответить только «да» или «нет». Послы не ожидали ни такого приема, ни грозной речи на латинском: расторгнуть все союзы, заключенные де-юре и де-факто между Константинополем и странами, вошедшими в Гуннскую империю; отказать в какой либо поддержке дунайским и каспийским племенам и отозвать эмиссаров; уволить со службы всех гуннов, выдать всех гуннов, предательски укрываемых Феодосием II и всех дезертиров, нашедших прибежище в Восточной Римской империи; никогда не оказывать, прямо или косвенно, помощи врагам гуннов. На размышление была дана одна ночь. Наутро Маргусский договор был подписан, а затем, в связи с безвыходностью ситуации, одобрен Феодосием II.

Однако вскоре у Аттилы появились доказательства того, что император Восточной империи, в нарушение Маргусского договора, продолжает свою антигуннскую политику. Гуннский король решил заставить Феодосия II дорого заплатить за свое предательство. Внезапное нападение должно было произойти там же, где подписывался нарушенный Феодосием договор, но на этот раз уже на римской стороне, на левом берегу Дуная.

На поле, возле Маргуса, ежегодно раскрывала свои яркие шатры ярмарка. В те трудные времена она была для купцов обеих империй, а особенно для византийцев, одним из важнейших источников обогащения. Здесь торговали тканями, предметами искусства, изделиями ремесленников, дорогой посудой и вином. Целые стада скота, мешки зерна и пряностей переходили из рук в руки. В заключаемых договорах зачастую предусматривались охрана груза в пути и страховые гарантии, которые, в силу жизненной необходимости международной торговли, по большей части признавались везде. Известность ярмарки была такова, что на нее порой приезжали персы, индусы и китайцы, а фессалийцы, медийцы, македонцы и далматы бывали здесь постоянно. Римляне привозили товары из Африки и Сицилии. Варвары торговали мехами, кожей, глиняной посудой, коврами, тканями, слоновой костью, украшениями и конечно же отменными кожаными ремнями. Охрану обеспечивал византийский император, который собирал многочисленные налоги.

В 441 г. на ярмарку явилась под видом покупателей внушительная толпа гуннов, которые вскоре обнажили кинжалы и мечи, – стража бежала, толпа не смела оказывать сопротивление. Гунны грабили, громили лавки, поджигали все, что могло гореть, и, захватив скот и издавая страшные вопли, убрались восвояси. Когда об этом узнал Феодосий, то направил посла выяснить у Аттилы, что это – разбойники, которых следует наказать, или намеренное нарушение Маргусского договора. Аттила, разумеется, изобразил возмущение. Феодосий конечно же понимал истинный смысл совершенного гуннами погрома, но он как раз тогда не мог собрать необходимые войска для борьбы с гуннами. Пока велась переписка по данному инциденту, Аттила начал осаду Маргуса.