Катастрофическая ситуация на Востоке привела к тому, что в Европе начали проповедовать новый крестовый поход. В отличие от первого, за этот поход ратовал не папа, а аббат Бернар и организован он был королями Франции и Германии – Людовиком VII и Конрадом III. Из 25 тыс. крестоносцев не более 5 тыс. достигли Сирии весной 1148 г. Германская армия была практически уничтожена при переходе через Малую Азию, а французы подвергались постоянным нападениям во время продвижения по побережью. Людовику VII советовали направиться прямо на Халеб, для того чтобы напасть на Hyp ад-Дина и отвоевать потерянные земли за рекой Оронт, но Людовик не последовал этому разумному совету и взял путь на Иерусалим. К тому же позволил убедить себя сначала атаковать Дамаск, который он так и не смог взять. В сентябре 1148 г. Конрад III сажает своих людей на суда, отплывающие в Европу. Спустя шесть месяцев Людовик следует его примеру. Второй крестовый поход потерпел крах, и миф о непобедимости европейцев был разрушен.

Hyp ад-Дин захватил все города и крепости за рекой Оронт, в том числе и Хомс, а 29 июня 1149 г. выиграл битву при Марре и занял большую часть территории Антиохийского княжества. Столица Антиохии стала пограничным гарнизоном Hyp ад-Дина. Все, что осталось от Эдесского графства, оказалось в его руках. В 1155 г. войско Hyp ад-Дина берет Дамаск. Впервые за многие века мусульманская Сирия имеет единую политическую власть. Ее границы передвинулись до Мосула, Харана, а на севере даже до Тавра. Однако, с 1157 по 1160 г. дальнейшего продвижения войск Hyp ад-Дина не происходило.

В этой непростой ситуации князь Эдесский обращается за помощью к Византии и просит в 1158 г. у Мануила Комнина руки его племянницы. Кроме этого он добивается от Рено Шатийонского, князя Антиохии, официального признания им сюзеренитета Византии. Мануил I входит в город, занимает крепость, но «союз» оказывается таким же бесплодным, как и предыдущие: совместные действия против Hyp ад-Дина не принесли никаких результатов, войска остановились в 40 км от Антиохи. Как и Иоанн II, Мануил I желал лишь сдержать, а не устранить мусульманскую угрозу.

После 1160 г. Hyp ад-Дин вновь перешел в наступление. Он взял в плен Рено Шатийонского и Жослена III Эдесского, а затем вернул себе все потерянные ранее земли. Оказывая постоянное давление на латинские государства, совершая на них набеги, он расширил свои владения, выйдя за пределы Сирии: в Мосуле, в Верхнем Иране, в Анатолии и даже в Киликии. Он вмешался в споры, разгоревшиеся между армянскими, византийскими и европейскими князьями по вопросу о наследстве Тороса II, и отвоевал некоторые районы у тамплиеров.

Так в чем же было могущество принципата Hyp ад-Дина? Впервые с момента захвата Иерусалима крестоносцами мусульманская Сирия была подчинена одному правителю Hyp ад-Дину, сыну Зенги и продолжателю его дел. В этом успехе решающую роль сыграло применение силы, но оно было бы недейственным, если бы не произошли перемены в умах людей. Жители городов, на которые распространялось влияние ислама – христиане и иудеи, – в конце концов устали от неблаговидных поступков крестоносцев. Европейцы не смешивались с местным населением и оставались чуждыми этой стране. Они без конца вели войну против коренного сирийского населения и сохраняли нестабильную и опасную ситуацию: не мешая проходу караванов по их территории, облагали их большими налогами. Хотя достаточно много свидетельств, говорящих о промышленном развитии сирийских городов и даже увеличении их численности, но в целом господство европейцев на побережье привело к обнищанию городов.

Hyp ад-Дин был тюрк, и его, также как и европейцев, арабское население Сирии считало чужим. Но в отличие от франков он сумел сохранить структуру и уклад жизни местного общества. Он властвовал над ними, опираясь на их собственные принципы управления. Прежде всего, Hyp ад-Дин был мусульманином. Все отрицательные моменты, связанные с тем, что страной правит иностранец, исчезали, так как этот иностранец соблюдал законы ислама и уважал традиции. Таким образом, тюрки постепенно интегрировались в сирийское общество. Они не стремились ничего коренным образом менять в нем, но смогли управлять им и объединить его.

Для Hyp ад-Дина джихад был одновременно идеологией и политикой. Эта идеология базируется на трех основных положениях: глубокая пропасть между европейцами и мусульманами, протест против безразличия современников к этому факту и призыв к священной войне. Следует уточнить, что джихад и священная война – две воинственные религиозные идеологии, на первый взгляд сближающие ислам и Запад и не признаваемые Византийской империей. На самом деле, они совершенно не похожи: джихад ставит перед собой цель по защите и распространению сферы влияния ислама, в то время как священная война должна принести спасение тем, кто ее ведет.