Сводчатая галерея в Тиринфе

Раз и Геродот Галикарнасский говорил, что Эллада раньше называлась Пеласгией, а Гомер писал о пеласгах в «Илиаде» и «Одиссее», то, может быть, следует повести линию и к этрускам, что являлись ответвлением эгейских пеласгов. Греки звали их тирренами, тогда как сами себя они называли «расена». Кстати, словарь Стефана Византийского уверенно и чуть ли не безоговорочно называл этрусков «славянским племенем». Отсюда недалеко и до утверждения, что пеласги – это могли быть и праславяне. Ведь, еще в V веке до н.э. Гелланик утверждал, что пеласги, изгнанные греками, приплыли к устью реки По, продвинулись вглубь местности, где и обосновались, дав ей название «Тиррения». Учитывая, что тиррены и пеласги почти синонимы, отсюда предполагают, что они и представляют собой догреческое население Греции и Эгеиды, а следовательно и Крита. Ответвлением эгейских пеласгов могли быть и таинственные этруски. Римляне называли их этрусками, греки – тирренами, а сами себя они называли наименованием «расена». А тут еще ученые вспомнили и о находках В. А. Городцовым в 1897 году в рязанской земле ряда глиняных изделий (горшок и т.д.) со знаками неизвестного письма. Автор напечатал «Заметки о глиняном сосуде с загадочными знаками», где дал письменам характеристику: мол, найдены «литеры неизвестного письма» (видимо, докирилловского). Идею его тогда не поддержали, ввиду якобы полной абсурдности постановки вопроса – «о существовании у славян письма до Кирилла и Мефодия». Однако Г. С. Гриневич предположил, что такое письмо все же могло существовать. Вскоре он предложил такой перевод надписи на «стороне А» Фестского диска: «Горести прошлые не сочтешь, однако горести нынешние горше. На новом месте вы почувствуете их. Все вместе. Что вам послал еще господь? Место в мире божьем. Распри прошлые не считайте. Место в мире божьем, что вам послал господь, окружите тесными рядами. Защищайте его днем и ночью; не место – волю. За мощь его радейте. Живы еще чада Ее, ведая, чьи они в этом мире божьем». Надпись на «стороне Б»: «Будем опять жить. Будет служение богу. Будет все в прошлом – забудем кто есть мы. Где вы пребудете, чада будут, нивы будут, прекрасная жизнь – забудем кто есть мы. Чада есть – узы есть – забудем кто есть. Что считать, господи! Рысиюния чарует очи. Никуда от нее не денешься, не излечишься. Не единожды будет, услышим мы: вы чьи будете, рысичи, что для вас почети, в кудрях шлемы; разговоры о вас. Не есть еще, будем Ее мы, в этом мире божьем». Согласно этой версии, наши предки некогда были вынуждены оставить их земли и обрели родину на Крите. При таком прочтении надписи выходит, что «авторы Фестского диска» – русичи, а Рысиюния – конечно, это Россия. Хотя кого только не называли творцами «Фестского диска»!

Горная долина в северо-западной части Кипра

Может быть, древние письмена откроют нам и тайну Средиземноморской Руси?! Может, легендарный царь Минос находился в далекой связи с Ману, прародителем ариев, а обитатели Крита и Рутены (Русены) – наши «дальние родственники»?! Абрашкин пишет: «Расцвет критской цивилизации связывают с правлением царя Миноса (XVII—XVI вв. до н.э.), когда остров составлял единую монархию. Легенды утверждают, что в те времена критянам не было равных во всем Средиземноморье. Вместе с воинами Русены они оставляли мощную антиегипетскую коалицию».

Дж. Торретто. Адонис. Петербург

Случается, что иные цивилизации, подобно кораблям-призракам, долгое время бывают затеряны в море времени и пространства. Это же произошло с Критом… А. Тойнби писал: «Крит долгое время оставался самым большим островом Эгейского архипелага и лежал на пересечении важнейших морских путей эллинского мира. Каждое судно, идущее из Пирея в Сицилию, проходило между Критом и Лаконией, а суда, идущие из Пирея в Египет, неизбежно проплывали между Критом и Родосом. Но если Лакония и Родос действительно играли ведущую роль в эллинской истории, то Крит долгое время считался заброшенной провинцией. Эллада славилась государственными деятелями, поэтами, художниками и философами, тогда как остров, бывший когда-то родиной минойской цивилизации, мог похвастаться лишь врачами, торговцами и пиратами, и хотя былое величие Крита прослеживалось в минойской мифологии, это не спасло Крит от бесчестия, которое закрепила людская молва, превратив его название в нарицательное слово. Действительно, он был окончательно заклеймен в Песне Гибрия, а потом в христианском Писании. Из них же самих один стихотворец сказал: «Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые» (Тит. 1, 12). Поэма под названием «Минос» атрибутировалась минойскому пророку Эпимениду. Таким образом, даже апостол язычников не признавал за критянами добродетели, которой он наделял эллинов в целом».