Сенека считал, что основной наукой античности является философия, ибо только она «исследует весь мир». Но философия без истории все равно что душа без тела. Разумеется, одни лишь мифы и поэтические картины исторического процесса при всей красочности и яркости не могли удовлетворить зарождающуюся науку. Мысль требовала не только этих сказочных или полусказочных образов, но точных имен, дат, фактов. Жизнь требовала реалистичного и точного описания мира. Одним из первых, кто попытался выделить в мифах собственно исторический материал, был Гекатей Милетский (ок. 546—480 гг. до н.э.). Стараясь ввести в процесс восприятия истории элемент объективности и истинности, он предваряет свою «Историю» следующей фразой: «Так говорит Гекатей Милетский: я пишу это так, как мне представляется истинным, ибо рассказы эллинов многоразличны и смехотворны, как мне кажется». Автор подводит к более понятному и, главное, точному восприятию описываемых в мифах событий. У него присутствуют начала научной критики мифа. Тем не менее даже для отца истории Геродота миф все еще остается важнейшей частью истории.

Орфей, Эвридика и Гермес

Мифология и история переплетены столь тесно, что они воспринимаются им как два равновеликих начала… И лишь Фукидид решительно выступает за первенство историзма. Требуя от ученых прежде всего надежности приводимых ими сведений при подаче материала, Фукидид заявляет: «Как ни затруднительны исторические изыскания, но все же недалек от истины будет тот, кто признает ход событий древности приблизительно таким, как я его изобразил, и предпочтет не верить поэтам, которые преувеличивают и приукрашивают воспеваемые ими события, или историям, которые сочиняют логографы (более изящно, чем правдиво), историям, в большинстве ставшим баснословными и за давностью не поддающимися проверке. На основании приведенных выше очевидных доказательств он сможет убедиться, что результаты исследования столь древних событий достаточно надежны». На первые роли выходят понятия точности, надежности, достоверности описываемых авторами событий. Это – непременное, главное условие того, что труд создается творцами «как достояние навеки, а не для минутного успеха у слушателей».

Одежды греков и римлян (пеплос, туника, хитон, тога)

Заметную, если не сказать решающую, роль в воспитании античного юношества всегда играла история. «История – древний автор» (Болингброк). Примерно с 750—753 годов до н.э. греки стали систематически излагать свою историю, соблюдая строгий порядок и ясность. Варрон охарактеризовал этот период как «рассвет, или начало исторического времени». Напомним, что тогда же был основан Рим. Чуть раньше берут начало и Олимпийские игры (776 г. до н.э.). Первыми историками греков были Кадм Милетский и Акусилай Аргосский. Сюда же относят Гекатея. Цицерон «отцом истории» называл Геродота. Другие считают не совсем верным отдавать ему пальму первенства, говоря, что Геродоту в развитии эллинской историографии принадлежит скорее «серединное, центральное, а ни в коем случае не передовое положение». Начало историографии обычно возводят ко времени более раннему, когда еще только начиналась обработка мифологических и легендарных событий. Историческая наука возникла в Ионии, в том числе в Милете, в первой половине VI века до н.э., причем история, как и проза, возникла позже поэзии.