В наследии греков видим не только «злаки», но и «плевелы». Не все в полной мере смогли перенять культуру, искусство, язык греков. Даже Александр Македонский, ученик философа Аристотеля, не смог овладеть греческим стилем своего времени. Об этом можно судить по тому манифесту, что он послал Дарию после битвы при Иссе. Документ был составлен «удивительно тяжелым и плохим языком». Да и многие другие правители, скажем Деметрий, говорили по-гречески «варварским языком». Но того же Деметрия посылали в Афины, как в столицу самого культурного и просвещенного государства той поры. Он воображал себя будущим правителем настоящей эллинской империи, в столице которой будут процветать истинная культура и утонченность. Правда, его надеждам и планам так и не суждено было сбыться. Восточные деспоты не созданы для демократии. Ему вскоре надоела и демократия, и эти афиняне – с их преувеличенным представлением о собственном величии. Деметрий становился все более грубым и распущенным. Он устроил кутеж среди святынь Акрополя, пригласив с собой проституток поужинать в Парфенон (так сказать, ужин при свечах). В итоге же стал бичом своего времени.

П. Брейгель. Триумф смерти. 1562 г.

А сами греки? Не стали ли они бичом для себя и для других? Присмотримся к ним чуть внимательнее. Так ли они «человечны», как уверял нас Гегель? Ведь не только мифы их полны сражениями и жестокими сценами, но такова и повседневная политическая жизнь «демократических» Афин. Со страниц книг предстают картины жестоких политических распрей. Любая из сторон не останавливается и перед массовыми убийствами… «В Милете первое время победителем оказался народ, убивавший жен и детей аристократов; затем стали господствовать аристократы, которые сжигали живьем своих противников, освещая городские площади живыми факелами». Ликург, легендарный законодатель Спарты, создавший политические институты по образцу государственной системы Крита, принял мудрые законы (IX в. – первая половина VII в. до н.э.). Но ведь греческой мифологии известен и другой Ликург, царь эдонов во Фракии, воспротивившийся культу Диониса и загнавший бедное божество веселья, вина и удовольствий в море. О том, что представлял собой этот царь (полная противоположность первому), автор последнего эпоса античности «Деяния Диониса» Нонн из Панополя (400—470 гг. н.э.) писал:

Там обитал Арея отпрыск,

мужеубийца,

Только отцу подражавший в его

ужасных деяньях,

Беззаконник жестокий, губил

он всех чужестранцев,

Яросвирепый Ликург, умерщвлял

он странников медью,

Головы человечьи после втыкал

он в ограду…

Путников с ношей тяжелой

на перекрестке хватал он,

В мрачный дворец свозил их

и там Эниалию в жертву

Приносил, разрубая в куски…

А конечности тела

На зубцы прибивал

негостеприимного дома!

Словно воитель, удачлив

в битве с врагом ненавистным,

Что поразвесил на стенах

знаки победы в сраженьях,

Щит, шелом и панцирь

под кровлей родимого дома,

Так в обиталище сем Ликурга,