Османский флот вышел из гавани Лепанто. Под командованием Али Монизин-даде находилось 270 галер – в среднем чуть менее крупных, нежели корабли христианской флотилии. И не исключено, что османские моряки были не столь опытны, как европейские.

Оба флота выстроились классическим боевым порядком – в одну линию, тремя крупными группами, с резервом, сосредоточенным чуть поодаль. Не считая того, что на левом фронте османского флота кораблей располагалось больше, чем на правом (что говорило о запланированном обходном маневре), никаким тактическим планом ни та, ни другая сторона не располагали – ставка делалась только на таран и абордаж. Из общей численности судовых экипажей христианского флота, достигавшей 84 тыс. человек, 20 тыс. были солдатами абордажных команд; у осман аналогичные цифры составляли соответственно, 88 и 16 тыс. Единственное, чем эти флоты отличались от флотов, скажем, времен Пунических войн, так это тем, что на носу галер и вдоль бортов галеасов устанавливалось по несколько легких пушек. Христианские солдаты, часть которых составляли аркебузиры, носили легкие доспехи. Османы в большинстве своем доспехов не имели, а вооружены были луками и арбалетами.

Построившись в боевые порядки, флоты встали друг против друга, растянувшись по фронту на 8—10 км. Два флота сошлись вплотную, и бой принял всеобщий характер, от одного края линии до другого. К полудню главные силы обеих сторон были полностью вовлечены в битву. Хаотичное сражение длилось часа три, после чего начало сказываться превосходство христианской стороны как в подготовке матросов, так и в вооружении. К тому же направление ветра благоприятствовало христианскому флоту – впрочем, это давало не слишком существенный выигрыш. Османский правый фланг, не сумевший отойти далеко от суши, был прижат к берегу и уничтожен. В центре битва продолжалась несколько дольше, но и там, благодаря превосходству христианской стороны, османское сопротивление вскоре было сломлено. Удачней сражался османский левый фланг, где кораблей было больше, а командовал им лучший из мусульманских флотоводцев того периода – алжирский дей Улудж-али. На юго-западе борьба шла более или менее на равных, пока Улудж-али не обнаружил, что произошло с остальным турецким флотом, и не отступил с четырех из своих 95 (на момент начала битвы) кораблей, а также с одной захваченной венецианской галерой. Больше из турецкой флотилии никому спастись не удалось: 60 галер сели на мель, 53 были потоплены, а 117 захвачены. С захваченных и потопленных турецких галер были освобождены 15 тыс. христианских рабов, хотя по меньшей мере еще 10 тыс. пошли на дно вместе с османскими кораблями. Османские потери, убитыми и утонувшими, составили не менее 15–20 тыс. солдат и матросов; в плен было взято всего 300 турок. Объединенные христианские силы потеряли 13 галер; 7 тыс. 566 человек было убито и почти 8 тыс. ранено (среди них – потерявший левую руку Мигель Сервантес).

Поскольку сезон был уже достаточно поздний и грозили осенние бури, христианский флот вернулся в Италию – переждать до весны и уже тогда развивать достигнутый успех.

Битва при Лепанто явилась одной из самых решающих в мировой истории. Успех временно объединившегося христианского мира положил конец росту османского владычества в Центральном и Западном Средиземноморье; это был, можно сказать, гребень второй волны ислама, готовившейся захлестнуть христианскую Европу; дальше должен был начаться откат.

Итак, соединенный флот Испании и Венеции нанес в заливе Лепанто сокрушительное поражение османскому флоту. Неудача астраханского похода и поражение при Лепанто свидетельствовали о начавшемся военном ослаблении Империи.

Однако в течение шести последующих месяцев турки совершили невозможное: они построили новый флот, состоявший в целом из 250 кораблей. Это было такое достижение в области судостроения, сравниться с которым не могло ни одно христианское государство.

Улудж-али, теперь адмирал Османской империи (имя его было изменено султаном на Кылыч), на 160 галерах вышел из Дарданелл в июне 1572 г.

Тем временем, ожидая войны с Францией, Филипп II Испанский не позволил дону Хуану Австрийскому отплыть с флотом в Эгейское море. В конце концов венецианский адмирал Джакопо Фаскарини вышел в море с флотом, достигавшим численностью 150 вымпелов; только 20 среди них были испанскими (август). У мыса Матаран он заметил новый османский флот и, изумленный его численностью, увел свою эскадру к берегам Корфу, чтобы дожидаться подкреплений.